Синемордый дал тему: Швабра и Новый Год.
Это единственный праздник, который меня радует. Так почему-то повелось,что все праздники до моего взросления, переезда в Петербург и смертей маминых стариков проводились у нас. Приходила когорта разных родственников, шумно ругалась и расходилась до следующего раза. Не могу сказать, что я была в восторге от неизбежного столкновения поколений, но в детстве они сулил единственные в году сладкие подарки, елку, гостей и костюмы. Мама всегда выдавала нам подарки накануне официальной части - перед сном 30, но я все равно полночи ерзала в мечтах о скорейшем наступлении дня. Утром под елкой лежали заветные маленькие пакетики с заморскими сладостями и обязательным мандарином. В них мама складывала киндеры и россыпь конфет. После раскуроченного и перебранного пакетика я начинала всячески мешать маме. И до подросткового возраста мне отводилась только одна роль: сервировка. Нарядившись, я важно раскладывала красивые салфетки, подбирала посуду и приборы, расставляла кушанья. Между вылазками на кухню я открывала маме консервные банки и подавала ингредиенты. Стандартный набор салатов и горячего, не меняющийся из года в год, перестал быть стандартным, когда я выросла и из сервировщика превратилась и в закупающего продукты, и в мойщика посуды, и в пилильщика салатов. После ухода гостей мы прибирались, заново сервировали стол и под идущие по телевизору новогодние фильмы ждали полуночи. Да, а еще мама всегда таскала нас гулять, при наличии снега мы с ней падали в сугроб спиной и лежали, смотря в морозную синь. Иногда покупали мороженое, тогда я горячо поздравляла продавцов с наступающим. Потом был президент, куранты, шампанское, звон бокалов и.... И все. Все ложились спать, не оставляя мне выбора. Ни разу не пускали фейерверки, и ни разу никто из семьи меня не водил на улицу смотреть, как это делают другие. Был, правда, один раз, в котором мы ходили на рискованные перестрелки пукалок между двумя соседними домами с человеком, откусившим от меня кусок.
В полноценные костюмы я наряжалась пару-тройку раз, но зато, перепрыгнув зайчиков и снежинок замахнулась сразу на Человека-елку и Сэйлормун. Каре, правда, предательски выдавало во мне признаки Сэйлормеркурия, но зато были и плиссированная юбка, и вполне каноничное сэйлорфуку, красные сапоги и даже китайская диадема с сережками.
***
Сейчас же этот праздник состоит из моей собственной елки и гирлянд, выбора и дарения подарков и трепетного первого января, когда большинство встречает первый в году день в своих постелях, клубах и под чужими елками. Словно весь город мой. Пусть даже тающий и хлюпающий под ботинками.
Провожали старый и встречали новый в этот раз втроем. Я, мелкая мафия и мама. Никуда не торопясь, никого не ожидая. Я впервые открыла шампанское. Полночи слушали грохочущие канонады, было даже немного страшно, ведь упорные люди заставляли искры распускаться с непроглядном тумане. Локация моей жизни сокращалась до границ дома, за окном был явный конец и непрогрузившиеся текстуры.
В этот раз у нас было даже три елки. Одна моя - неприкосновенная, со стеклянными игрушками и имбирным печеньем, елка мелкой - обмотанная мишурой, завешанная мягкими игрушками и пластиковыми шарами. И мамина - живая лапа с шишками.
кусочки быта
Это единственный праздник, который меня радует. Так почему-то повелось,что все праздники до моего взросления, переезда в Петербург и смертей маминых стариков проводились у нас. Приходила когорта разных родственников, шумно ругалась и расходилась до следующего раза. Не могу сказать, что я была в восторге от неизбежного столкновения поколений, но в детстве они сулил единственные в году сладкие подарки, елку, гостей и костюмы. Мама всегда выдавала нам подарки накануне официальной части - перед сном 30, но я все равно полночи ерзала в мечтах о скорейшем наступлении дня. Утром под елкой лежали заветные маленькие пакетики с заморскими сладостями и обязательным мандарином. В них мама складывала киндеры и россыпь конфет. После раскуроченного и перебранного пакетика я начинала всячески мешать маме. И до подросткового возраста мне отводилась только одна роль: сервировка. Нарядившись, я важно раскладывала красивые салфетки, подбирала посуду и приборы, расставляла кушанья. Между вылазками на кухню я открывала маме консервные банки и подавала ингредиенты. Стандартный набор салатов и горячего, не меняющийся из года в год, перестал быть стандартным, когда я выросла и из сервировщика превратилась и в закупающего продукты, и в мойщика посуды, и в пилильщика салатов. После ухода гостей мы прибирались, заново сервировали стол и под идущие по телевизору новогодние фильмы ждали полуночи. Да, а еще мама всегда таскала нас гулять, при наличии снега мы с ней падали в сугроб спиной и лежали, смотря в морозную синь. Иногда покупали мороженое, тогда я горячо поздравляла продавцов с наступающим. Потом был президент, куранты, шампанское, звон бокалов и.... И все. Все ложились спать, не оставляя мне выбора. Ни разу не пускали фейерверки, и ни разу никто из семьи меня не водил на улицу смотреть, как это делают другие. Был, правда, один раз, в котором мы ходили на рискованные перестрелки пукалок между двумя соседними домами с человеком, откусившим от меня кусок.
В полноценные костюмы я наряжалась пару-тройку раз, но зато, перепрыгнув зайчиков и снежинок замахнулась сразу на Человека-елку и Сэйлормун. Каре, правда, предательски выдавало во мне признаки Сэйлормеркурия, но зато были и плиссированная юбка, и вполне каноничное сэйлорфуку, красные сапоги и даже китайская диадема с сережками.
***
Сейчас же этот праздник состоит из моей собственной елки и гирлянд, выбора и дарения подарков и трепетного первого января, когда большинство встречает первый в году день в своих постелях, клубах и под чужими елками. Словно весь город мой. Пусть даже тающий и хлюпающий под ботинками.
Провожали старый и встречали новый в этот раз втроем. Я, мелкая мафия и мама. Никуда не торопясь, никого не ожидая. Я впервые открыла шампанское. Полночи слушали грохочущие канонады, было даже немного страшно, ведь упорные люди заставляли искры распускаться с непроглядном тумане. Локация моей жизни сокращалась до границ дома, за окном был явный конец и непрогрузившиеся текстуры.
В этот раз у нас было даже три елки. Одна моя - неприкосновенная, со стеклянными игрушками и имбирным печеньем, елка мелкой - обмотанная мишурой, завешанная мягкими игрушками и пластиковыми шарами. И мамина - живая лапа с шишками.
кусочки быта